На русском языке изданы три коротких повести классика эстонской детской литературы Яана Раннапа – «Кролик Тупсик», «Щенок Торру» и «Мышелов Виугу». Томик «Рассказы о животных», вышедший в таллиннском издательстве «КПД», – первая книга Яана Раннапа в русском переводе за много-много лет. А ведь в советское время целое поколение детей выросло на его блистательной книжке «Агу Сихвка говорит правду», которая была и остается непревзойденным образцом школьной повести.

Помните: «Чтобы рассказать все честно, как оно было на самом деле, я должен начать с того дня, когда мы узнали, что наш новичок Март Обукакк умеет жужжать, точь-в-точь как овод...» Как ни жаль, сейчас головокружительные рассказы про Агу Сихвка могут быть детям попросту непонятны – слишком многое там завязано на советские реалии. Зато взрослые по-прежнему наслаждаются ими по полной.

«Рассказы о животных» не столь изобретательны, в том числе, надо думать, потому, что их действие происходит в независимой Эстонии, где абсурда по сравнению с СССР меньше. Повести рассказывают о судьбах трех животных. Кролика Тупсика купили на рынке Кадака маленькие девочки Мирьям и Мерле, и Мирьям принесла его домой: о котятах и щенках родители ей запретили даже думать, «а про кроликов ничего не сказали, значит, приносить домой кроликов не запрещается». Герой второй повести завелся в доме безработного бухгалтера Юргена случайно: его друг Яак не мог отдать одолженные 500 крон и предложил взамен щенка. Сарыча-мышелова Виугу пожилой госпоже Вайдер принес мальчик, которому сказали, что эта госпожа выхаживает птиц.

Если история Тупсика – это довольно обычный рассказ а-ля «ребята и зверята» (в том же ключе написана, скажем, недавно изданная на русском повесть Айди Валлик «Пинтс и Тутсик»), то Торру и Виугу – животные, которые наполняют жизнь их хозяев смыслом. Юрген и его жена Лоора бездетны, так что собака-водолаз заменяет им ребенка; ко всему прочему благодаря Торру Юрген находит работу – он становится охранником на складе. Одинокая госпожа Вайдер решает научить своего пернатого воспитанника ловить мышей, то есть делать то, чем сарычи занимаются в дикой природе, и долгое время у нее ничего не выходит: то сосиски не очень похожи на мышей, то мыши какие-то не те, то птица ведет себя совсем не по-хищнически... И Тупсик, и Торру, и Виугу становятся в конечном итоге полноправными членами своих семей.

Искрометный юмор Раннапа никуда не делся, как и черный: местами он даже чернее прежнего. Скажем, какое-то время в квартире девочки Мирьям жил хомяк Харри; однажды он повадился грызть кожаную обивку кресла – и вдруг исчез. Мирьям так и не поняла, что с ним сталось. Но мы-то поняли, особенно после таких вот слов: «“Хомяк Харри сошел со сцены”, – сказал по этому поводу папа Мирьям. И почему-то подмигнул»

Или взять описание вора, который забрался в дом Юргена и напоролся на громадную собаку Торру: «За свою многотрудную жизнь Виктор Вяле хорошо изучил привычки жителей частных домов пригорода...» Ниже про него же: «В случае провала Виктор Вяле частенько прикидывался финном. С ворами из-за рубежа в Эстонии обращались вежливее». Метких социальных, вполне себе взрослых наблюдений в этой книге предостаточно. Вот безработный Юрген раздумывает, не стать ли в новых условиях охранником: «Это же такое дело, краха которого можно не бояться. Когда одни беднеют, другие-то богатеют. Где-то должны накапливаться запасы. А запасы нужно охранять!»

В какой-то момент компания «Альберт, Герберт и Норберт», куда устраиваются Юрген и Торру, решает снять собаку в рекламном клипе. Предлагается гениальная идея: «На реке перевернулась лодка с товаром... На воде покачиваются картофельные чипсы. Те самые, запакованные в красный целлофан чипсы, которые мы привозим из Словении, и запакованные в синий пергамент – из Румынии, которые ввозят наши конкуренты. При виде несчастья в воду бросается водолаз Торру. И что он делает? Вылавливает из воды только чипсы из Словении. Все остальные тонут». И вот уже по таллиннской речушке Пирита плывут венецианские гондолы, груженные импортными чипсами... Увы, кажется, это единственный эпизод «Рассказов о животных», дотягивающий по абсурдности до «Агу Сихвка». В независимой Эстонии абсурда меньше, а значит, и веселья тоже – одно всегда идет об руку с другим.